П.А.Кропоткин — Великая Французская Революция 1789–1793. Глава 1

Кропоткин П.А. ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1789-1793

I

ДВА ГЛАВНЫХ ТЕЧЕНИЯ РЕВОЛЮЦИИ

Два главных течения подготовили и совершили революцию. Одно из них — наплыв новых понятий относительно политического переустройства государства — исходило из буржуазии. Другое действие для осуществления новых стремлений исходило из народных масс: крестьянства и городского пролетариата, стремившихся к не­посредственному и осязательному улучшению своего положения. И когда эти два течения совпали и объединились ввиду одной, вна­чале общей им цели и на некоторое время оказали друг другу взаимную поддержку, тогда наступила революция.
Философы XVIII в. давно уже подрывали основы современных им культурных государств, где и политическая власть, и громад­ная доля богатства принадлежали аристократии и духовенству, тогда как народная масса оставалась вьючным животным для сильных мира. Провозглашая верховное владычество разума, вы­ступая с проповедью веры в человеческую природу, в то, что при­рода человека, испорченная разного рода учреждениями, порабо­тившими ее в течение исторической жизни, проявит все свои хо­рошие стороны, как только ей будет возвращена свобода, фило­софы открыли перед человечеством широкие, новые горизонты. Ра­венство всех людей без различия рода и племени, обязанность вся­кого гражданина, будь он король или крестьянин, повиноваться закону, установленному представителями народа и считающемуся выражением общей воли; наконец, свобода договоров между сво­бодными людьми и уничтожение феодальной, крепостной зависи­мости — эти требования философов, связанные в одно целое бла­годаря духу системы и методичности, свойственному французскому мышлению, несомненно, подготовили в умах падение старого строя.
Но этого одного было бы недостаточно, чтобы вызвать револю­цию. От теории предстояло перейти к действию, от созданного в воображении идеала — к его осуществлению на практике; а по­тому обстоятельства, которые в известный момент дали француз­скому народу возможность сделать этот шаг — приступить к осу­ществлению намеченного идеала, приобретают особую важность для истории.
С другой стороны, задолго еще до 1789 г. Франция вступила в период небольших народных восстаний. Восшествие на престол Людовика XVI в 1774 г. послужило сигналом к целому ряду го­лодных бунтов. Они продолжались до 1783 г., после чего насту­пило относительное затишье. Но затем начиная с 1786, а особенно с 1788 г. крестьянские восстания возобновились с новой силой. Если в первом ряде бунтов главным двигателем был голод, то теперь, хотя недостаток в хлебе все еще оставался одною из сущест­венных причин, главною чертою бунтов являлся отказ от платежа феодальных (крепостных) повинностей. Число бунтов все росло вплоть до 1789 г., и, наконец, в 1789 г. они охватили весь восток, северо- и юго-восток Франции.
Строй общества, таким образом, расшатывался. Однако сами по себе крестьянские восстания еще не составляют революции, даже если они принимают такие грозные формы, как пугачевский бунт, происходивший у нас в 1773 г. Революция есть нечто неиз­меримо большее, чем ряд восстаний в деревнях и городах; боль­шее, чем простая борьба партий, как бы кровопролитна она ни была; большее, чем уличная война, и гораздо большее, чем простая перемена правительства, подобная тем, какие происходили во Фран­ции в 1830 и 1848 гг. Революция — это быстрое уничтожение, на протяжении немногих лет, учреждений, устанавливавшихся веками и казавшихся такими незыблемыми, что даже самые пылкие ре­форматоры едва осмеливались нападать на них. Это — распадение, разложение в несколько лет всего того, что составляло до того времени сущность общественной, религиозной, политической и эко­номической жизни нации; это — полный переворот в установленных понятиях и в ходячих мнениях по отношению ко всем сложным от­ношениям между отдельными единицами человеческого стада.
Это, наконец, зарождение новых понятий о равенстве в отно­шениях между гражданами, которые скоро становятся действитель­ностью и тогда начинают распространяться на соседние нации, перевертывают весь мир и дают следующему веку его лозунги, его задачи, его науку — все направление его экономического, полити­ческого и нравственного развития.
Чтобы достигнуть таких крупных результатов, чтобы движе­ние приняло размер революции, как это было в 1648—1688 гг. в Англии и в 1789—1793 во Франции, еще недостаточно было того, чтобы среди образованных классов проявилось известное идейное течение, как бы это течение ни было глубоко; недоста­точно было и одних народных бунтов, как бы они ни были много­численны и как бы широко они ни распространялись. Нужно было, чтобы революционное действие, исходящее из народа, совпало с движением революционной мысли, шедшим обыкновенно до тех пор от образованных классов. Нужно было, чтобы они, хотя на время, подали друг другу руку.
Вот почему Французская революция, как и Английская, прои­зошла в тот момент, когда буржуазия, обильно черпавшая свои мысли из философии своего времени, дошла до сознания своих прав, создала новый план политического устройства и, сильная своими знаниями, готовая к упорной работе, почувствовала себя способной взять в свои руки управление, вырвав его из рук двор­цовой аристократии, которая своею неспособностью, легкомыслием и расточительностью вела государство к полному разорению. Но буржуазия и интеллигентные классы сами по себе ничего бы не сделали, если бы благодаря различным условиям не всколых­нулась крестьянская масса и не дала бы целым рядом восстаний, длившихся четыре года, возможность недовольным элементам сред­них классов бороться с королем, двором и бюрократиею, низверг­нуть старые учреждения и совершенно изменить политический строй государства.
История этого двойного движения еще не рассказана. История Великой французской революции была написана много раз с точки зрения самых различных партий; но до сих пор историки зани­мались главным образом политической историей, историей побед, одержанных буржуазией над придворной партией и над защитни­ками старых, монархических учреждений. Вследствие этого мы очень хорошо знакомы с умственным пробуждением, предшество­вавшим революции; мы знаем общие начала, господствовавшие в революции и нашедшие себе выражение в ее законодательстве; мы восхищаемся великими идеями, которые она бросила в мир и проведение которых в жизнь заняло затем весь XIX в. Одним сло­вом, парламентская история революции, ее войны и ее политика изучены и рассказаны во всех подробностях. Но народная история революции еще не написана. Роль народа — деревень и городов — в этом движении никогда еще не была полностью изучена и рас­сказана. Из двух течений, совершивших революцию, течение умст­венное известно; но другое течение — народное действие — еще очень мало затронуто.
Наше дело — дело потомков тех, кого современники называли «анархистами», — изучить это народное движение или по край­ней мере указать его главные черты.

Предисловие

ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1789-1793

II. Идейное течение