П. Кропоткин.
К чему и как прилагать
ТРУД
Ручной и Умственный.
Сокращенное изложение книги «Поля, Фабрики и Мастерские».
КНИГОИЗДАТЕЛЬСТВО «ГОЛОС ТРУДА»
ПЕТЕРБУРГ-МОСКВА.
1919г.
О Г Л А В Л Е Н И E.
I. Хозяйственное развитие различных стран.
II. Земледелие и промышленность.
III. Возможности земледелия.
IV. Мелкое производство в промышленности.
V. Соединение умственного труда с ручным.
VI. Заключение.
Cкан печатного издания. Формат pdf. Размер файла 28 мб.
Когда мы ходим по улицам большого города и видим множество хорошо одетых людей, встречаем щегольские экипажи, а в окнах магазинов нас соблазняют груды всякого товара,— мы склонны бываем преувеличивать наше народное богатство. Мы забываем что в том же городе, в других кварталах, живут в „углах» и подвалах сотни тысяч рабочих и мастеровых, которые ходят в рваной одежде и дырявых сапогах, а в деревнях, у нас в России, миллионы людей сплошь да рядом пекут хлеб с лебедой и ходят летом полураздетые, в одних рубахах и дырявых портках, босоногие. Сколько миллионов людей стали носить сапоги только со времени войны! Сколько миллионов в России спят до сих пор без постели, на лавке, покрываясь рваным армяком!
На бедность масс и на малое число живущих в достатке не раз указывали некоторые социалисты. Но, вообще говоря, в сочинениях о народном хозяйстве (в политической экономии) пишется гораздо больше о перепроизводстве товаров, чем о недостаточности производства.
«Жадные фабриканты, — читаем мы,—постоянно стремятся наработать больше всякого товара, чем его нужно. Поэтому массы товара остаются не проданными. Тогда фабриканты уменьшают производство, и происходят промышленные кризисы. Сотни тысяч рабочих остаются без работы».
За последние тридцать-сорок лет в Европе и Америке, действительно, часто повторялись такие кризисы, и я видел, как тяжело было рабочим семьям переживать кризис в часовом деле, в Швейцарии, в конце семидесятых годов; затем в Лионской области, в шелковом производстве, и наконец во всей промышленности, в Англии, во второй половине восьмидесятых годов.
Очень тяжело было переживать эти кризисы; но тут же нам, стоявшим близко к рабочей жизни, было ясно что, происходят они не оттого, чтобы всякого товара было наготовлено больше, чем его нужно, а оттого, что массы трудового народа не могут покупать на свои скудные заработки то, что им очень нужно и что они сами произвели.
На деле все народы Европы еще очень бедны. В Европе насчитывают 300 миллионов жителей, и из них гораздо больше половины, а в иных государствах даже девять десятых населения недалеко ушли от нищеты.
Уже в 1851 году великий французский социалист Прудон указывал на всеобщую, неизбежную бедность при капиталистическом строе. Если взять за год все, что добывалось тогда и вырабатывалось во Франции — хлеба, мяса, овощей, угля и всякого мануфактурного товара —и поделить поровну между всеми жителями Франции, то на каждого жителя приходилось всего пять су, т. е. десять копеек в день. Вся Европа представляла тогда народ нищих, среди которых наживалась небольшая кучка богатых.
С тех пор многое из того, что прежде делалось руками, начали выделывать машинами, и в Западной Европе стали выращивать больше всякой пищи и производить больше всякого товара. Кроме того, европейцы стали больше наживаться трудом азиатских и африканских народов. Но даже и теперь, только в Англии, если взять все, что английский народ сам вырабатывает и получает от торговли, и поделить это поровну между всеми жителями Англии, то получается всего 630 руб. в год на человека, т. е. около полутора рубля в день. У нас же, в России, получается не больше пятидесяти копеек в день на каждого жителя. И из этих 50 копеек надо еще выплачивать все государственные и общественные расходы на образование, на медицинскую помощь и — на миллионы чиновников!
В сущности, несмотря на успехи наук и техники за последнее столетие, все народы, даже в Западной Европе, еще очень бедны. Везде еще много самой мрачной бедноты. Вот почему, если мы хотим избавиться от теперешней бедности, мы должны одновременно добиваться двух целей: мы должны перестроить свою жизнь так, чтобы работа всего народа не шла на обогащение небольшого числа владельцев земли и домов, фабрик, рудников, железных дорог и магазинов, а вся шла па снабжение всех тем, что необходимо для безбедной жизни. К этому стремятся разными путями все социалисты различных школ.
Но одного этого еще мало. Одновременно нужно перестраивать жизнь так, чтобы усилить все наше производство: Нужно выращивать гораздо больше хлеба и добывать гораздо более всякой пищи, чем теперь. Нужно также добывать гораздо больше всякого «сырья», т. е. хлопка, льна, конопли, кож, каучука, нефти, угля и всяких металлов. Нужно производить, гораздо больше всякого мануфактурного товара: тканей, платья, железных изделий, мебели, книг, учебных пособий; строить гораздо больше здоровых жилищ, и, наконец, — необходимо изобретать больше инструментов и машин, облегчающих труд человека.
Без большого усиления производительности всего общества, социализм невозможен. Он был бы ни чем иным, как установлением всеобщей нищеты. И если со времени провозглашения в 1793 году социалистических начал, т. е. «равенства на деле», как тогда говорили, — равенства экономического; если со времени великого социалистического движения во Франции в сороковых годах и восстания парижских пролетариев в июне 1848 года социализм так медленно развивался, то именно потому, что сами пролетарии чувствовали до последнего времени, как бедно человечество, даже в передовых странах.
Только за последние лет тридцать, благодаря успехам естествознания, а с ним и техники, люди начали сознавать свои силы и верить в возможность благосостояния для всех. — «Довольство для всех!» и должно быть нашим боевым кличем.
Чтобы убедить людей в том, что такое довольство возможно, и чтобы показать пути, как этого достичь, я написал книгу Поля, фабрики и мастерские. Промышленность, соединенная с земледелием и умственный труд с ручным. Но не у всякого найдется досуг, чтобы прочесть книгу в 270 страниц, а потому я постараюсь вкратце изложить здесь ее основные мысли.
| ОГЛАВЛЕНИЕ | I. Хозяйственное развитие различных стран |